СЕВЕРОКОРЕЙСКИЙ ДНЕВНИК 2001, 2004

© Текст, фотографии - С.О. Курбанов

***************************************************************

При публичном использовании материалов сайта ссылка на источник публикации обязательна.

ССЫЛКУ НА ФОТОГРАФИИ СМОТРИТЕ ВНИЗУ СТРАНИЦЫ!

________________________________________________________________


ПХЕНЬЯНСКИЙ ДНЕВНИК 2004


1. Торговые палатки

2004-й год показал колоссальные изменения в экономической жизни страны. «Колоссальные», естественно, не в абсолютных показателях, но в относительном качестве.
А именно – на улицах Пхеньяна появилось большое количество торговых палаток. Они есть везде – и у дорог, как городских, так и ни выезде из города, и во дворах, и на улицах перед магазинами. Выглядит такая торговая палатка точно также, как и российская рыночная образца 2004 года. Продавцы, как правило – женщины 30-40 лет. Ассортимент – продукты питания, но не основные, а «дополнительные». То есть, это пиво (100 вон за бутылку), вяленые кальмары, печенье, орешки, лимонад в пластиковых бутылках (китайского производства) и т.п.
8 августа у входа в пустой магазин (без посетителей и почти без товара) на оживленной улице Сэмаыль я увидел наскоро организованную торговую точку, перед которой сидела женщина и отгоняла мух от продававшегося ею мяса. То есть, иногда на улицах города торгуют чем-то более «существенным», нежели просто «выпивка и закуски».

2. Новый уровень сервиса авиакомпании «Корё хангон»

Многое изменилось и в северокорейской авиакомпании «Корё хангон», услугами которой в последний раз я пользовался в конце 2000-го года.
Если раньше форменная одежда стюардесс напоминала военную форму, в особенности на рейсе Владивосток – Пхеньян, то теперь, летом 2004 года стюардессы стали одеваться в стиле стюардесс южнокорейской авиакомпании «Асеана». Белые блузки с красным полосатым бантом-галстуком, юбки желтоватых оттенков, именные карточки прикреплены к поясу. Волосы в прическе уложены в тугой узел на затылке и перехвачены модной заколкой. На маршруте Пекин – Пхеньян в самолете кормят полноценным обедом с прохладительными и алкогольными напитками, мясом, салатами, булочками и чаем или кофе. (На пути из Пхеньяна в Пекин все питание ограничивается местными гамбургерами и кофе).
Правила безопасности в полете пока еще не демонстрируют, но показывают то, как правильно регулировать ремни безопасности.
Ежемесячных журналов авиакомпании «Корё хангон» пока еще нет: не столь велико количество выполняемых рейсов, а численность всего парка самолетов колеблется около 20».
Из старых традиций «Корё хангон» (советского «Аэрофлота») осталась традиция давать жевательную резинку (В Пекине) или леденцы (в Пхеньяне) для того, чтобы пассажиры, жуя все это, могли бы легче переносить неприятный эффект закладывания в ушах.

3. Переполненные рестораны

4 августа около 13 часов дня площадка для парковки автомобилей у ресторана «Оннюгван» была переполнена настолько, что уже не было места для каких-либо других машин. Припаркованные автомобили были довольно дорогими, включая новый джип «Митсубиси» (правда, с правым рулем). То есть, как и полагается во всяком развитом восточном обществе, к обеду элита съезжается в дорогие рестораны, принимает пищу и разъезжается по местам работы. Действительно, к 14 часам парковочная площадка опустела процентов на 80.
Таким образом, к 2004 году была, пусть даже еще небольшая, но все же заметная часть населения Пхеньяна, которая жила в современном напряженном ритме жизни «делового человека».

4. Сотовые телефоны

И в августе 2004 года, как и 4 года тому назад, при въезде в КНДР у всех иностранных граждан на границе изъяли сотовые телефоны. При этом, я, например, расписки за свой сотовый телефон не получил – ее взял мой гид (аннэвон) и держал при себе все время пребывания в стране. Телефон свой я получил при выезде из КНДР, в аэропорту, тоже весьма странным образом: кто-то из службы сопровождения делегации подошел ко мне во время оформления документов и просто вручил, ничего не говоря. Когда потом, в России, я включил свой телефон, то выяснил, что во время «хранения» корейцы тоже его включали. Но так как при включении требуется введение кода, то их попытка (как показало сообщение на дисплее) оказалась неудачной.

5. Метро

Метро в Пхеньяне также стало другим…
3 августа вечером гулял вместе с Л.А. Петровым по Пхеньяну (юго-западная часть), шли по улице Сэмаыль. Хотелось попасть куда-нибудь в центр. Шли вслед за потоком прохожих. Вдруг оказалось, что впереди нет ни широких улиц, ни больших кварталов. Но люди по-прежнему шли куда-то мощным потоком. «В метро», - подумал я. И, действительно, в 100 метрах впереди увидел вход в «подземный переход» посереди небольшой площади (без дорог), перед которым стоял указатель со слогом «чи» - первым слогом корейского словосочетания «подземная железная дорога» (чиха чхольдо).
Спустились вниз. Полумрак. Большой низкий вестибюль. Большинство пассажиров идет прямо к турникетам; они бросают туда что-то (кажется, жетоны) или же проводят мягкой розовой карточкой по считывающему устройству, позволяющему пройти в метро. Карточки имеют штрих-код и запечатаны в пластиковый футляр.
Жетоны, очевидно, продают в окошечке слева. Туда подходят корейцы, просовывают в окошечко купюры, получают жетоны.
В КНДР на улице не принимают иностранную валюту. К счастью, у моего спутника оказалась приобретенная заранее «обычная» северокорейская валюта. Самая мелкая купюра, которая нашлась у него, была достоинством в 50 вон. Дали купюру кассиру. Замешательство. Мы не знаем цены за проезд и не знаем, сколько жетонов просить. Мой спутник свободно говорит по-корейски, но с небольшим акцентом. Кассир сразу определяет, что мы – иностранцы. Выскакивает из комнаты кассиров, смотрит на нас в замешательстве – давать или не давать жетоны. Ведь обычно «новенькие» иностранцы ездят в метро только в сопровождении корейцев. А с нами никаких сопровождающих нет. «Свои» иностранные студенты или обслуживающий персонал иностранных посольств знают, что к чему, ведут себя в метро иначе, и не привлекают к себе всеобщего внимания.
В итоге, после долгих переговоров нам выдали 5 алюминиевых жетонов (чуть больше по размеру, чем прежние мелкие монетки достоинством в 1, 5, 10, 50 чон, уже вышедшие из употребления) и 30 вон сдачи.
Несколько неуверенными шагами пошли к турникетам. Ведь кассир сказала нам, что нужно опустить два жетона. Но то ли два на каждого, то ли два на двоих. Подходим к турникету. И тут нам навстречу подбегает молоденькая сотрудница метро в темно-синей форме и фуражке и спрашивает, зачем мы хотим ехать на метро, и где наши сопровождающие. Но мы свободно говорим по-корейски. Я стараюсь убедить собеседницу, что хорошо знаю пхеньянское метро (действительно, 20 лет тому назад я регулярно ездил на метро в течение года). Нас все еще не пускают. Мы пытаемся пройти. Уставшая девушка в униформе, наконец, спросила, откуда мы. Сказал – из России. Попросила подождать немного. Быстрыми шагами направилась к местному телефону, позвонила куда-то. Видимо, нам разрешили идти. Жетоны мы не опускали, положили на крайний левый турникет («льготный») и благополучно прошли к эскалатору.
В метро было очень много народа. Освещение – тусклое. Спустившись на эскалаторе, долго шли по очень длинному коридору к самой станции. На нас почти никто внимания не обращал. Вдруг нас догнала девушка в синей униформе, что не хотела пускать в метро. Извинилась, что задержала нас и пошла как бы по своим делам куда-то дальше. (Спустилась ли она вниз для того, чтобы извиниться, или действительно у нее были какие-то дела внизу?).
Сначала мы хотели поехать до гостиницы Корё. Спросили у корейца, стоявшего на платформе, до какой станции метро ехать, чтобы попасть в гостиницу Корё. Оказалось, что никуда ехать не нужно. Достаточно воспользоваться противоположным выходом со станции. Но мы все же решили поехать «куда-нибудь», в центр города.
Находясь на станции, обратил внимание на то, что теперь корейцы, ждущие поезд, уже не сидят на корточках (как это было в прошлом), а все стоят. Как и раньше, на станциях помещены газеты для чтения, в том числе и относительно свободная от идеологии «Спортивная газета».
Поезд ждали около 8 минут. Вместо привычных мне поездов с китайскими вагонами, на станцию пришел старый «немецкий» поезд, с дверьми, открывающимися вручную и сиденьями, расположенными вдоль стен вагона. Освещение в поезде было не слишком ярким. Поразило то, что стекла вагонов были изрезаны какими-то плохо читаемыми надписями в латинице. Графический стиль – «готический» (а ля «панк-рок»). «Ну вот», - подумал я, - «и здесь молодежь не вся такая уж заидеологизированная. И это нормально».
Вышли на следующей остановке. Затем, немного поколебавшись, решили ехать до следующей станции, что у «Первого универмага» и театра «Мнсудэ».
Больше никаких приключений в метро у нас не было.
Вечерняя площадь перед «Первым универмагом» встретила предзакатным полумраком, разрезаемым яркими лучами света, направленными на мозаичную картину-стелу, с надписью, гласящей о том, что «Великий вождь навеки с нами».


6. Эпизод с четырьмя чашками кофе в Мёхянсане (Рынок идет).

6 августа 2004 года обедал в ресторане гостиницы «Мёхянсан». Меню, видимо, было оговорено заранее Академией общественных наук КНДР, организовывавшей «Второй всемирный конгресс корееведения». В обеденном меню, как всегда, были различные крепкие настойки и пиво. Но кофе, так необходимого мне для поднятия давления, очевидно, не было.
Когда обед закончился и официантка, видимо, решила подавать чай, я спросил, можно ли вместо чая принести чашечку кофе (стандартный для России вариант замены меню). Мне ответили, что «можно» и принесли малюсенькую чашечку крепкого черного растворимого кофе. Я выпил. Почувствовал себя лучше. Но показалось мало. Попросил еще одну. Официантка без лишних слов принесла еще одну чашку кофе. Однако мне показалось, что и двух чашек будет мало и я попросил третью. Официантка ничего не сказала. Принесла третью чашку кофе, а затем произнесла:
- Вы знаете, в вашем меню кофе не предусмотрен. За ваши три чашечки кофе надо заплатить. С вас – 2,6 евро…
Я очень удивился сказанному. Но вида не подал. Лишь подумал: «Ладно, пусть за мой счет работницы ресторана купят себе что-нибудь хорошее».
Поскольку мелких купюр евро у меня не было, я спросил, можно ли заплатить китайскими юанями. Корейская официантка сказала, что можно.
Я дал 30 юаней (это – 3,75 американских доллара, 3,12 евро). Официантка взяла деньги, ушла за сдачей. Но вернулась без сдачи и лишь сказала:
- Извините, но у нас нет сдачи. Не могли бы вы… выпить еще одну чашечку кофе. Тогда мы с вами будем в расчете.
- Хорошо, - без особой радости согласился я. А сам решил в качестве компенсации за «обдираловку» попросить двух официанток в бело-голубой униформе, что обслуживали мой стол (и «сняли» с меня валюту) сфотографироваться вместе со мной. Девушки согласились.
Так за 3,12 евро я выпил в гостинице Мёхянсан 4 чашки кофе и сфотографировался с корейскими официантками на память.


7. Сувенирная лавка для «простых» корейцев

Перед входом в «Исторический музей Мёхянсана» была оборудована небольшая торговая точка для продажи сувениров «обычным» корейцам за «деревянные» воны. К сожалению, мне не удалось разглядеть более подробно, что же там продавалось. Но сам факт существования такой торговой точки показался весьма примечательным в качестве еще одного свидетельства вхождения КНДР в рынок, повышения роли отдельных личностей.


8. «Искусственный» монах

В горах Мёхянсан в «Историческом музее», то есть в «монастыре» Похёнса можно увидеть так называемых «буддийских монахов». Это люди – одетые в серые одеяния с красным покрывалом, перекинутым через плечо. На шее – деревянные бусы-четки. Они наголо подстрижены. Худощавы. Как правило, стоят в зданиях монастыря в ожидании посетителей. То, что они ждут – видно по косо бросаемым взглядам, направленным на очередную группу иностранцев, приближающуюся к строениям «монастыря». Они стоят на цементном полу зданий, в башмаках. Рядом – плетеные циновки. Но увидеть «монаха», сидящего на циновках практически невозможно. Они стоят как статуи, сложив ладони перед собой. Если посетитель (верующий – иностранец) склонится перед ними, то и они тоже склонятся в ответ, все также продолжая держать ладони сжатыми перед собой. Как роботы. Как идолы-хранители «монастыря». А в глазах их – ни мыслей, ни чувств. Они спокойно разрешают иностранцам фотографировать как статуи Будд, так и самих себя, словно статуи.
Грустно.

9. Теперь не торгуются

Когда в ноябре 2000 года я покупал книги и сувениры – в гостинице «Янгакто», в специальном магазинчике сувениров для иностранцев, в квартале «позади» Монумента идеям чучхе, или же в горах Мёхянсан, в том случае, если я покупал много, скажем, на сумму в 50 – 70 долларов США, мне удавалось договориться с продавщицами о скидках (долларов на 5 – 10).
В августе 2004 года все мои попытки договориться о скидках ни к чему не привели.
Однако же в гостинице «Сосан» со мной произошел другой эпизод. В книжном магазине, что на втором этаже, я должен был купить 10 карманных русско-корейских словарей. Я сразу сказал, что куплю 10 штук. Спросил о цене. Сначала мне сказали: «10 евро». Я еще раз переспросил о цене (такова уж моя манера покупать вещи в Корее). Продавщица немного засмущалась, сказала, что посмотрит в перечень товаров с ценами (на самих книгах цены нигде не проставлены). Потом, несколько смутившись, объявила мне, что словарь стоит 4 евро за штуку.
… Когда 6 августа я был в гостинице «Мёхян» в горах Мёхянсан, то в гостиничном магазине сувениров я видел такие же русско-корейские словари, но уже за 7 евро…

Записано в августе 2004 года

*****************************************************************
КОММЕНТАРИЙ к заметке о метро.

В конце ноября 2005 г. неизвестный мне Путешественник по Интернету, некто Dilan Justice, прислал мне интересные ссылки на сайты о пхеньянском метро и Северной Корее.
Посмотрел на все это и подумал: «Хорошо иметь время на то, чтобы обучиться премудростям вэб-дизайна и поместить в красивом обрамлении мои собственные северокорейские фотографии, коих за неделю пребывания в 2004 году набралось четыре сотни. Да вот нет этого времени, и знаний (пока) маловато».
Что касается фотографий пхеньянского метро (на которые мне была дана ссылка), то, судя по всему, их автор был на особой экскурсии, потому что на станции почти нет людей. Такое бывает только тогда, когда в пхеньянскую подземку спускается иностранная делегация, для которой станцию специально «освобождают» от пассажиров. Тогда и фотографировать можно столько, сколько душе угодно.
Другое дело, ехать в метро как обычному пассажиру, «дикарем» (без сопровождающих). Тогда обнаруживается, что людей в метро довольно много, особенно в часы «пик». Но фотографировать корейских пассажиров «в упор» мне, «заграничному инородцу», без ведома самих пассажиров, было как-то неудобно. Мне, например, было бы очень неприятно, если бы какой-нибудь американец фотографировал меня в метро, так словно я – музейный «экспонат». Поэтому среди четырех сотен пхеньянских фотографий, которые я отснял за неделю пребывания в КНДР в августе 2004 г., фотографий пхеньянского метро у меня – всего несколько штук, да и те не слишком интересные, без людей.

(28 ноября 2005 г.)

**********************************************************